Художник: Ирина Котова
Источник: http://irinakotova.com/
https://facebook.com/kotovaartist

А в холле театра были дамы и господа. Все двигалось, все клокотало. Все женщины были «леди Элегантность». Кошки вели себя безупречно, уступали дамам дорогу, а некоторым дамам давали себя погладить. Мужчины в смокингах удалялись в просторный кабинет, где раскуривали сигары и говорили слегка об искусстве, о политике, и слегка о другом разном.
Здесь были премьер-министры и президенты с семьями. Охрана высокопоставленных лиц была замаскирована под прислуживающих им арапчат. Арапчата делали вид, что отвлекаются на кошек. А кошки наблюдали за арапчатами, и неожиданно перемещались.
То есть, на самом деле, про элегантных леди и мужчин в смокингах, а также про президентов и арапчат-охранников мы узнали от Юноши, потому что на входе в театр Донне Анне, мне и Карлу завязали глаза черными повязками, и быстро провели через шумный холл в кафе. Здесь мы заказали кофе, а Карл – коньяк. Кошки заполонили все кафе и нежно мурлыкали, где-то очень близко.
Раздался первый протяжный звонок.
- А почему здесь столько президентов и премьер-министров? – спросил я у Юноши, выслушав его рассказ о съехавшихся в театр высокопоставленных особах.
- Мировая премьера, - ответил Юноша. – Подведение итогов исторического цикла.
- А что, цикл уже завершился?
- Нет. Итоги предварительные.
- Разве может театральная постановка явить какие-либо итоги? – возмутился Карл. – Политические, исторические итоги – это одно. А творческое осмысление исторических процессов – это другое.
- Театральная постановка не может. Мировая премьера может.
- А театроведы будут? Искусствоведы? – Донна Анна была неравнодушна к миру искусства (и к тем, кто этот мир изучает и о нем рассказывает).
- Должны быть.
- А вы? Какое отношение ко всему этому имеете вы? И ваша мама?
- Я не могу… Я дал слово… Я должен молчать.
Карл пригубил коньяк, достал сигару и понюхал ее:
- Аура этой сигары хороша!
- Здесь есть кабинет, где можно курить, – сказал Юноша.
- Нет. Я тоже дал слово…
Раздался второй звонок. Донна Анна протянула руку Юноше:
- Отойдемте. Мне надо вам что-то сказать.
Донна Анна взяла Юношу за руку и отвела его в сторону. И поведала ему печальную историю. В тот год выпал снег, весной грачи прилетели, а потом улетели. Именно в тот год театроведы стали употреблять словосочетание «аура спектакля», тихо шептала Донна Анна. Этот термин возник неожиданно, и распространился почти мгновенно, по всей стране. Подобно борщевику. А называется эта история «Астральное театроведение». Вот, в общем, и все.
- Не обращайте на них внимание, - кивнула в нашу сторону Донна Анна. – Сейчас они начнут дурачить вас…
- Спасибо. Я понял, - ответил Юноша.
Они вернулись к столику.
- Значит, вы говорите, - обратился Карл к Юноше, - аура спектакля будет хороша?
- Нет. Я этого не говорил, - ответил Юноша.
- Он еще не познал ауру, - улыбнулась Баст.
Но Карл продолжал вопрошать:
- Так будет ли аура спектакля хороша? Да или нет? А хороша ли будет аура спектакля? В последний раз, когда мы были в театре, там был лишь намек на ауру. Помнишь, Александр?
- Лучшие ауры спектаклей – в России!
- Да, но все же… Там не хватало оттенков… Душа спектакля не воссияла!
Карл опять глотнул коньяку и понюхал сигару, и продолжал:
- Вот помню, была аура… Уже через десять, пятнадцать минут у всех зрителей зашевелились муладхары, и кундалини стали медленно, очень медленно извиваться и подниматься. Это был нектар, блаженство! Этот был прорыв, неописуемый! Это было то, ради чего и существует искусство!
- У всех зрителей? – продолжала улыбаться Баст.
- Были исключения: иногда раздавались душераздирающие вопли! Но у театра дежурили несколько автомобилей «Скорой помощи»…
- Поверьте, Мировая премьера вас не разочарует, - вставил слово вежливый Юноша.
- Донна Анна, ты огорчила нас с Александром! – вдруг сказал Карл.
- Как? Когда?
- Что ты наговорила о нас Юноше, когда отвела его в сторону?
- Я только сказала ему: «Как хороши, как свежи были розы!»
И в это время раздался третий звонок.
На выходе из кафе я стукнулся лбом о дверной косяк.
- О чем-то задумались, Александр? – Баст заботливо взяла меня под руку.
- Нет, ничего, пустяки! – ответил я, потирая ушибленный лоб.
Нас провели в зал, посадили в партере. Всё двигалось, шумело и клокотало вокруг. Гул потихоньку стихал.
И в это время к нам подбежал Юноша, чтобы снять с наших глаз черные повязки.
- Не беспокойтесь, Юноша, оставьте. Мы умеем воспринимать спектакли на звук, вкус и запах, - утешал разнервничавшегося Юношу Карл.
- Простите меня, я забыл. Это больше не повторится! – смущенно отвечал Юноша.
Карл лишь вздохнул:
- Ах, Юноша! Вам никогда не понять: зрение делает нас слепыми, в каком-то смысле.
Огорчился и я. Мне казалось, в этом была спланированная интрига: сидеть в кафе с завязанными глазами, пить кофе и говорить о возвышенном. А это была лишь оплошность, допущенная Юношей.
Донна Анна, желающая сохранить интригу, категорически отказалась снимать повязку. Следуя ее примеру, отказались и мы с Карлом.
- Садитесь, Юноша, - сказал Карл. – Будете нашим Вергилием, проводником. Ну, где ваша мистерия? Я хочу проникнуться ее запахом, ее вкусом!
На колени мне что-то вспрыгнуло и улеглось.
- Ой! – сказала Донна Анна. – А у меня два!..
- И я хочу! – сказал Карл.
Мяукнула кошка.
- Понял, не хочу!
И тут же в зале все стихло. Мировая премьера – «Время Простого Человека» – началась…